Noi prima siamo uomini e dopo giocatori (c) Gianni Morandi
"Шворчеством" я называю иногда свои писульки: в школе в какой-то момент начала писать маленькую строчную "т" не как английскую "m", а как "ш", но с чёрточкой наверху. Иногда эти чёрточки были слишком маленькими, иногда они приходились прямо на границу предыдущей строки - короче, иногда моё "т" можно-таки было принять за "ш". Отсюда и шворчество.
Но фиг с ним, с вступлением.
Иду я сегодня на работу и понимаю, что вроде как опять моя гм... муза потягивается и, позёвывая, пытается вылезти из своей перманентной спячки. Спросонья не понимает, правда, чего ей больше хочется - про Барлинфесс продолжать или про школу магии в северной Италии. Я решаю, что про Барлинфесс, и пинаю её: давай, мол, соня, вейк уже ап! Ну, она что-то там нечленораздельно бубнит и предлагает обрывочные фразы. И тут вдруг меня осеняет (явно, редактор и критик бодрствуют, пока эта шворческая личность дрыхнет): у меня получается хвойня не только потому, что я не умею строить крупную форму! А ещё и потому, что нужно всё время задавать себе вопросы: а это логично? а из чего это следует? а каковы причины вот этого? а откуда он/она/оно это знает? а как это, дура ты набитая, технически осуществить? Тогда не будет этих убогих перескоков и убоищных провалов, несуразиц и бессвязиц. Только тогда придуманный мною мир начнёт обретать цельность и внутреннюю логику. Только тогда он сможет стать настоящим.
Наверное, это очень банально, и наверное, очень глупо, что я только сейчас с такой ясностью до этого дошла (то есть, я интуитивно понимала, но обращала мало внимания и, соответственно, ленилась выстраивать)... ну вот такой я медленный газ... балда ивановна.
Поэтому здесь рядом поднятая запись - начало того самого нового барлинфесского рассказа, с добавлением нескольких строчек. Попытаюсь все же пинать мою вечно норовящую впасть в бессрочную кому музу...
Но фиг с ним, с вступлением.
Иду я сегодня на работу и понимаю, что вроде как опять моя гм... муза потягивается и, позёвывая, пытается вылезти из своей перманентной спячки. Спросонья не понимает, правда, чего ей больше хочется - про Барлинфесс продолжать или про школу магии в северной Италии. Я решаю, что про Барлинфесс, и пинаю её: давай, мол, соня, вейк уже ап! Ну, она что-то там нечленораздельно бубнит и предлагает обрывочные фразы. И тут вдруг меня осеняет (явно, редактор и критик бодрствуют, пока эта шворческая личность дрыхнет): у меня получается хвойня не только потому, что я не умею строить крупную форму! А ещё и потому, что нужно всё время задавать себе вопросы: а это логично? а из чего это следует? а каковы причины вот этого? а откуда он/она/оно это знает? а как это, дура ты набитая, технически осуществить? Тогда не будет этих убогих перескоков и убоищных провалов, несуразиц и бессвязиц. Только тогда придуманный мною мир начнёт обретать цельность и внутреннюю логику. Только тогда он сможет стать настоящим.
Наверное, это очень банально, и наверное, очень глупо, что я только сейчас с такой ясностью до этого дошла (то есть, я интуитивно понимала, но обращала мало внимания и, соответственно, ленилась выстраивать)... ну вот такой я медленный газ... балда ивановна.
Поэтому здесь рядом поднятая запись - начало того самого нового барлинфесского рассказа, с добавлением нескольких строчек. Попытаюсь все же пинать мою вечно норовящую впасть в бессрочную кому музу...